Сомнительная полночь [сборник] - Эдмунд Купер

— Если мы решим перебраться сюда, — отдуваясь, сказал Том, когда они вскарабкались на вершину, — нужно будет обязательно соорудить лестницу.

Эвери копнул дерн. Неплохо. Совсем неплохо. Вершина скалы напоминала мелкое блюдце с неровными краями. Но она оказалась совершенно сухой, потому что вся скала была слегка наклонена в сторону моря и дождевая вода тут же стекала вниз по трещинам.

— Замечательно, — сказал Эвери. — Теперь остается только найти воду.

Они спустились вниз и принялись за поиски. Они искали почти час и нашли ближайший ручей в четверти мили от скалы. Таскать оттуда воду, конечно, будет довольно утомительно; но неприступность скалы перевешивала это неудобство.

— Ну пошли, — сказал наконец Эвери. — Пока не найдем чего-нибудь получше, а я очень в этом сомневаюсь, наш лагерь будет здесь. А за водой будем ходить с оружием.

— О Господи, — воскликнул Том, — как подумаю, что придется тащить эти треклятые чемоданы. По-моему, поднимать их точно надо на веревках.

Они перетащили чемоданы — все четыре — ко Второму Лагерю на исходе дня. Мэри и Барбара перетаскивали мелкое снаряжение. Они даже ухитрились перенести палатки. Но тащить чемоданы они помочь не могли.

Пока Том и Эвери вручную, фут за футом, затаскивали чемоданы на скалу, они натерли себе изрядные волдыри на ладонях. Когда они в последний раз взобрались на вершину, солнце уже село. Пришлось обойтись без костра — некому было собрать дрова — и без еды по той же причине. Хорошо еще, что Эвери предусмотрительно запасся водой, прежде чем они начали таскать вещи. Мясо «оленетипа» они доели еще днем.

И все-таки голод не очень их тревожил. Они успели поставить палатки до темноты; с моря подул легкий бриз, они улеглись спать одетые, тесно прижавшись друг к другу.

Том сказал:

— Если эти веселые ребята желают позабавиться сегодня ночью, пусть уж меня лучше убьют, чем разбудят.

Эти слова точно выражали общее настроение. Ни у кого больше не было сил дежурить ночью. Но несмотря на усталость, все, кроме Мэри, которая безмятежно посапывала в объятиях Тома, спали неспокойно.

Под утро они проснулись, замерзшие и невыспавшиеся. Незадолго до рассвета начался сильный дождь и успокаивающе забарабанил по крыше палатки.

Наконец дождь кончился. Эвери вылез из палатки и увидел, что небо быстро проясняется, а бледно-желтое, затянутое дымкой солнце поднялось уже высоко над горизонтом и просвечивает сквозь облака.

Он глубоко вздохнул и ощутил напоенный чистотой и свежестью утренний воздух. И вдруг, несмотря на голод, несмотря на неудобный ночлег, — он почувствовал себя счастливым.

На какую-то секунду он вдруг ясно представил себе суматошное лондонское утро. Метро и автобусы, набитые узниками концентрационных лагерей Сити; убогие предместья; газеты с заголовками, кричащими о последних похождениях очередной секс-бомбы голубого экрана; идиотские заявления политиков и спортивных комментаторов; классы, заполненные буйными подростками; и неизбывное одиночество в огромном бешеном потоке, который зовется жизнью большого города.

На минуту он почувствовал удивительную радость оттого, что находился далеко от Лондона, — но не один, а с людьми. С такими, как Барбара, Мэри, Том.

Потом его вдруг охватила ностальгия. В его воображении зомби, поглощенные подземкой, превратились в живых людей; газеты были полны мирными международными сообщениями; и даже школа казалась привлекательной.

Он понимал, что это идеализация, и попытался отбросить ее. И в этом, и в первом видениях была доля истины. Но истина, — если она вообще существует, — должно быть, находится где-то посередине.

Пока неопровержимым фактом является то, что для него, Эвери, Лондона все равно что не существует.

А существуют товарищи, изоляция, опасность.

И необходимость выжить.

Он позвал Тома, и они вместе отправились собирать фрукты для завтрака. Пока они спускались вниз со своей скальной цитадели, Эвери содрал себе кожу со вчерашних волдырей.

Плоть под ней была нежной, влажной и розовой. Ладони немного жгло, но Эвери радовался этой боли. Он почему-то чувствовал, что это именно то, что ему нужно.

ГЛАВА 14

К полудню устройство Второго Лагеря было закончено. Все три палатки были натянуты; чемоданы, укрытые остатками тента, придерживали палатки со стороны моря, чтобы их не снесло ветром. Остальное лагерное имущество, одежду и личные вещи сложили в запасную палатку.

Том и Эвери собрали хворост для костра и даже успели соорудить грубую и шаткую лестницу, у которой, правда, оказался один недостаток — ее построили как раз с той стороны, где и так можно было взобраться без особого труда. Но все равно, они очень гордились своей работой.

Том также потратил немало времени, собирая на берегу гладкие круглые камни пяти или десяти фунтов весом. Он складывал их у подножия лестницы и, набрав около двух дюжин, затащил наверх, и Эвери разложил камни вдоль стены их маленькой крепости, как оружие на случай осады. Теперь тех, кто попытается напасть на них, ожидает теплый прием.

Днем, оставив револьвер Мэри и Барбаре, мужчины отправились на охоту. Они шли в глубь острова, но не хотели уходить от лагеря дальше, чем на две мили. Совершенно непонятно почему — ведь, так или иначе, в случае опасности они не успели бы вернуться в лагерь; к тому же это бессмысленное ограничение мешало охоте.

Однако они не хотели больше рисковать. Слишком свежи были в их памяти недавние события. Возможно, подумал Эвери, через пару дней они и откажутся от этих предосторожностей. Но сейчас, несмотря на то что девушки остались под защитой скалы и с оружием, несмотря на то что взять лагерь штурмом могла лишь заранее подготовленная группа, — беспокойство их все росло, но они намеренно избегали упоминать Второй Лагерь в своих коротких случайных разговорах.

Может быть, отчасти и поэтому охота оказалась неудачной. Том и Эвери видели нескольких животных — однако либо на большом расстоянии, либо в густой траве, — и их неуклюжие попытки подкрасться поближе обращали лесных тварей в бегство. И Том и Эвери хорошо изучили карточки и знали, каких животных можно преследовать, а каких лучше избегать.

Опасные животные почему-то попадались чаще. Том наступил на змею, которая, казалось, испугалась больше, чем он, и стремительно скользнула прочь; Эвери чуть было не наткнулся на дремлющего на солнце «носороготипа». На карточке значилось, что он съедобен; но, вспомнив о том, что рассказывали Барбара и Мэри, Эвери пришёл к заключению, что если они попытаются убить его, то им придется несладко, — к тому же вряд ли легкие топорики и ножи смогут пробить твердый панцирь зверя.